Научное электронное издание «Культурное наследие Сибири» -

Армия ‒ это оплот военной безопасности любой страны. Именно поэтому проблемы ее (армии) морального состояния, организационного и экономического положения входят в число приоритетных проблем государства и общества. И требуют взвешенного, комплексного подхода. Для анализа и конструктивного решения этих проблем необходимо объединить все наше общество и привлечь все культурные «механизмы» (науку, образование, литературу и искусство, музейно-выставочные комплексы, телевидение, средства массовой информации и т.д.).

Изучение истории армии (как русской, так и иностранной) – исследование ее организации и функционирования в военное и мирное время, рассмотрение особенностей взаимоотношений с социумом, анализ ее этических норм и уровня просвещения (образования и приобщения к глобальным и локальным культурным ценностями), ее творческого потенциала – это первый шаг к преодолению кризиса нашей армии. Позитивным явлением представляется нацеленность новой «военной истории» на междисциплинарность. Историки обращаются к методологическим наработкам смежных наук (психологии, социологии) и субдисциплин исторической науки (исторической антропологии, микроистории, истории повседневности, социальной, культурной, гендерной, интеллектуальной, персональной истории), «творчески» переосмыслив их, применяют на практике. Так большим рефлексивным и практическим потенциалом обладает относительно новая отрасль исторической науки – военно-историческая антропология. Е.С. Сенявская, формулируя общую матрицу историко-антропологического анализа армии (войн), выделила такие, задающие познавательный тон исследованию, параметры, как «место, время, ситуация, характеристики объекта исследования (социальные, социокультурные, демографические, психологические и т.д.)». Современный культурологический поворот в гуманитарном знании акцентировал внимание на значении культурной составляющей выделенных параметров. Огромное влияние на психологию и нравственные установки военных оказывает процесс «возделывания, воспитания, образования, развития» личности.

Одним из средств воспитания и формирования полноценной личности (в том числе личности «военного») является искусство, театральное искусство в частности. Обратимся к заявленной в названии проблеме ‒ выявление связей театрального искусства и военных (на примере Омского драматического театра и военных частей омского гарнизона) в сложный для Советского Союза период, предшествующий Великой Отечественной войне. 1930-е гг. – это время целенаправленного создания («социалистической реконструкции», воспитания) «советского человека»: коллективиста, «стахановца», патриота, коммуниста. Локализация указанной проблемы пределами Омской области (Омского гарнизона) позволит наблюдать возникающие связи и тенденции процессов взаимообогащения «в их естественной субстрактной среде» (Л.П. Репина).

Связи Омских военных с театром (театральным искусством) довольно полно раскрыты в исследованиях, посвященных преимущественно дореволюционному периоду истории Омска. Это работы, посвященные как театральному искусству Омска и Западной Сибири («отраслевые исследования» С.Г. Ландау, С.В. Яневской; конкретно-исторические исследования Е.В. Мельниковой), так и истории армии. Отметим работы О.В. Гефнер, автор выявляет роль военных в становлении театрального искусства Омска, а также место театра в наполнении досуга военных, и его влияние на моральное состояние армии. Особый интерес для нас с точки зрения предмета изучения (история армии в ее социо-психологическом измерении: ментальность, психология военного, сфера морали и мировоззрения офицера и их формирование в специальных учебных заведениях и т.д.) и методологических подходов представляют исследования В.Л. Кожевина.

Интересующая нас проблема (связи театра и армии) обладает определенной степенью сложности и требует целенаправленного, всестороннего, компаративного исследования. В предлагаемой работе мы сознательно ограничили круг источников материалами газеты «Рабочий путь» (а именно: номера выходившие с 1931 по 1934 г.) и ее преемницы «Омской правды» (с 1934 по 1941 г.). Считая, что это позволит наряду с выявлением основных линий пересечения театра и военных, также оценить в указанном контексте информативность такой формы советской периодической печати, как газета.

Отметим основные результаты нашего исследования. Мы понимаем исторический источник как продукт целенаправленной человеческой деятельности, как явление культуры, детерминированное историческим, политическим социокультурным фоном «породившей» его эпохи. В этой связи вполне объясним идеологически заданный характер официальных источников, к которым относится и советская периодическая печать (в нашем случае, газеты Омска 1930-х гг.) ‒ одно из средств массовой информации и пропаганды. Анализ указанных выше газет позволил, не смотря на специфичность одного из рассматриваемых нами объектов (определенная степень закрытости всего, что непосредственно связано с советской армией и обороной страны), выявить вполне достоверную, объективную информацию и фактический материал, достаточные для формирования модели интересующей нас связи.

Если еще в конце XIX начале XX вв. армия (в частности ее офицерский корпус) шефствовала над местным театральным искусством, театром (например, способствовала созданию театра в Омске), то двадцать лет спустя наблюдается иная (вплоть до обратного) ситуация. Это объясняется рядом объективных и субъективных причин, не останавливаясь на их «озвучении», отметим, на наш взгляд, основную – это снижение эстетического и культурного уровня офицерского состава (в частности, местных частей), уже к 1930-м гг. в большинстве своем состоящем из рабочих и крестьян (Рабочая Крестьянская Красная Армия). В то же время шефство военных над театральными коллективами сохраняется, изменяется лишь его характер – теперь это организация военной подготовки (с 1937‒1938 гг. оборонной работы) актеров, работников искусств в целом.

Можно выделить следующие виды связей Омского драматического театра и военных частей в 1930-е гг. Во-первых, это опосредованные контакты с военнослужащими через спектакли (вплоть до 1934 г. в системе театрального обслуживания масс практиковались целевые спектакли, позже заключались договоры с организациями на постоянные места). Отметим, что в изучаемый период специальных пьес (для военных) не было, постановки подбирались из основного репертуара, с учетом специфики контингента. Военным показывали либо относительно нейтральные постановки – классика, советские пьесы пропитанные «радостью труда и великим оптимизмом будущего», либо патриотические, посвященные Великой Октябрьской социалистической революции и ее вождями (В.И. Лениным, И.В. Сталиным и др.), а также героической истории становления советской власти и др..

Во-вторых, прямые контакты. Они осуществлялись посредством общения с «военным» перед спектаклями (очень редко, судя по критическим статьям, театром осуществлялась работа со зрителем – консультирование драматических кружков клубов, доклады перед спектаклями и обсуждение постановок после просмотра, выставки в фойе и т.д.)¹. Интересен феномен культурного шефства театров (омского драматического в частности) над определенными военными частями омского гарнизона. В 1938 г. заметна активизация этого процесса, была даже создана/избрана «рабочая военно-шефская комиссия». Перед работниками искусств ставилась задача «держать постоянную связь с красноармейцами, командирами и политработниками, всемерно помогать художественной самодеятельности в воинских клубах…»². Практиковались и выезды в подшефные части с концертами, спектаклями и творческими вечерами, они в основном были приурочены к ноябрьским праздникам и к годовщинам Красной Армии (23 февраля). Указанные творческие вечера были своеобразными «творческими отчетами» как артистов омской драмы перед подшефными (например, отчет артистов Козловского и Колесникова по спектаклю «Ленин в 1918 г.» в феврале 1941 г.), так и артистов красноармейской самодеятельности перед шефами. Удачные самодеятельные постановки выходили на суд трудящихся со сцены Омского драматического театра³.

В итоге, отметим, что проведенный анализ газет «Рабочий путь» и «Омская правда», позволил не только «сформулировать» модель связи «омский драматический театр – военные части омского гарнизона», но и выявил динамику их позитивного взаимовлияния на протяжении 1930-х гг.

Примечания

¹См., например: 57600 человек обслужил гортеатр за 3 месяца // Рабочий путь. ‒ 1933. ‒ 20 фев.; Создать вокруг театра постоянный актив зрителя // Рабочий путь. ‒ 1933. ‒ 9 сент.; Блотич А.М. Контуры театрального сезона // Рабочий путь. ‒ 1933. ‒ 27 сент.; Шапиро В. Дела театральные // Омская правда. ‒ 1940. ‒ 15 нояб.; и др.

²Шаталов Г. Усилить шефство работников искусств над воинскими частями // Омская правда. ‒ 1938. ‒ 2 окт.

³Накануне XXIII годовщины Красной Армии // Омская правда. ‒ 1941. ‒ 22 фев.

Назад к содержанию номера >>>